Особенность любви, дочь моя, состоит в том, что любящий желает раствориться в возлюбленном. Так горяча любовь Отца к Сыну, что Он хотел бы раствориться и истощить Себя в Сыне. Святитель Николай Сербский

* * *

Агриппине Николаевне Кутомкиной было 28 лет, когда ее духовного отца иеромонаха Павла (Троицкого) арестовали и отправили этапом в Казахстан. Когда был объявлен приговор, архимандрит Симеон (Холмо-горов) вызвал к себе Марию Феоктистовну Кутомкину,мать Агриппины, и спросил: «Вы не согласитесь послать свою дочь за о. Павлом? Если никто с ним не поедет, он там погибнет». Мария Феоктистовна согласилась. Он спросил, не будет ли возражать отец, - она ответила, что, конечно, нет. Тогда о. Симеон вызвал Агриппину Николаевну и благословил ее ехать с о. Павлом.
Агриппине Николаевне пришлось дежурить на Казанском вокзале, чтобы уследить, когда привезут о. Павла вместе с другими заключенными и посадят в вагоны. Надо было сесть в тот же поезд, а заранее узнать ничего было нельзя: в тюрьме не сообщали, когда и куда повезут осужденных.
После долгого ожидания Агриппина Николаевна увидела о. Павла на вокзале в колонне заключенных, их посадили в столыпинские вагоны. Ей удалось сесть в другой вагон этого же состава, и поезд двинулся на восток. На каждом полустанке надо было следить, не высадят ли заключенных на остановку в какой-либо пересыльной тюрьме.
Первый раз колонну высадили в Самаре. Агриппина Николаевна тоже вышла из поезда и проследила путь заключенных до тюрьмы. Отец Павел ее не видел, а ей надо было найти ночлег. Она стучалась в разные дома, но ее не пускали, в те времена побаивались пускать неизвестных людей. Наконец, в один дом, где горел свет поздно вечером, ее пустили, и она там переночевала. Утром она узнала, что это был дом терпимости. Там ей, конечно, угрожала большая опасность, но Бог ее хранил, и ничего с ней не случилось. Она пришла в тюрьму и получила свидание с о. Павлом. В письме 1986 г. он сам рассказал об этой встрече:«... Агриппинушку послал этапом за мной о. Симеон, и она поехала, своим умом, не рассуждая, поплыла как по волнам, с ней был Ангел хранитель. Я когда увидел ее, очень испугался, она была очень молода и вообще никогда нигде не была. Я ее грозно встретил в Самаре в тюрьме, когда она пришла ко мне на свидание, кто благословил? Кротко, радостно ответила:«Отец Симеон!» На душе у меня стало легко».
Агриппина Николаевна спросила: «Батюшка, а у Вас есть крест?» Отец Павел сказал, что нет, у него все отняли. Тогда она сняла с себя золотой крест и дала ему. На следующий день о. Павел вернул ей крест, сказав: «Возьми - меня, убьют за него». Каждый день Агриппине Николаевне нужно было дежурить у тюрьмы, чтобы уследить за отправляемой колонной и вскочить в тот поезд, в котором повезут заключенных дальше. Так они прошли четыре тюрьмы. В одном следственном деле сохранилось письмо бывшего в заключении епископа. Он пишет, что в Самаре, в пересыльной тюрьме страшно избивали заключенных. Одного епископа очень сильно избили, и он долго лежал в больнице. И тут же приписка: «А иеромонах Павел Троицкий и до сих пор не вышел из больницы». Очень вероятно, что о. Павел тоже перенес избиения.
Уже в старости о. Павел писал о священнике, который в тюрьме на следствии выдал многих людей: «Я его не виню. Одному Богу известно, как пытали. Страшно вспомнить!..» И далее: «Если в сердце Царство Божие, то не чувствуешь боли». Очевидно, он говорил, основываясь на собственном опыте.
После четырех тюрем, этап прибыл поездом в Казахстан, и на станции Кокчетав колонну высадили. Вышла и Агриппина Николаевна. Заключенных посадили на сани, запряженные лошадями, и повезли в город Акмолинск (теперь этот город стал столицей Казахстана и называется Астана). Вместе с монахами везли проституток. Агриппину Николаевну в сани не посадили, и она побежала следом. Селение скоро кончилось, и дорога уходила в зимнюю казахстанскую степь. Увидев, что она все бежит, «девушки» стали просить за нее конвоиров, те сжалились, остановили лошадей и спросили: «Ты что, так и будешь бежать 200 верст?» Она сказала: «Да». Тогда ее посадили в сани у ног о. Павла. Так они прибыли в Акмолинск, где поселились в маленьком доме, в одной комнате. Отец Павел повесил веревку, на веревку - простыню, в одной половине жил он, в другой - Агриппина Николаевна.
Потом, в 1970-е годы о. Павел описывал эту ссылку в письмах: «В Акмолинске я очень болел, у меня было очень плохо с желудком. Вшей было сплошь: все белье в них. Морозы - 50 градусов, и жара тоже 50 градусов, бураны песочные, снежные. Самые трудные работы Агриппина Николаевна прекрасно выполняла, не зная черной работы, не имея к ней навыка. Она меня выхаживала от всяких болезней, которых у меня было очень много. Все ею испытано: и холод, и голод, и вши, от которых она очищала и меня, и себя. Нас в дома не пускали, боялись»...
«Немало тягостных, нравственных переживаний пришлось ей испытать. На ее впечатлительную душу сильно действовал вид измученных старцев, святых людей, в белых балахончиках, вместо подрясников, в лаптях, со светлыми лицами, которых гнали мимо наших окон.
У Агриппины Николаевны большая преданность воле Божией! О себе она никогда не думала, всю жизнь она отдала Церкви и духовенству. В Акмолинске был страшный случай. Киргиз-милиционер, пьяный, пришел за деньгами, а у нас денег не было. Я и не заметил, как он достал наган и стреляет. Не успел я оглянуться, как Агриппина Николаевна стала между ним и мною. Пуля задела ее, и она, обливаясь кровью, не сошла с места, пока его не схватили соседи». Агриппину Николаевну доставили в больницу. Пуля скользнула по виску, рана не угрожала ее жизни, и на следующий день она убежала из больницы, беспокоясь за о. Павла.
Вернувшись из ссылки, о.Павел поселился в Калининградской (ныне Тверской) области., удалился в затвор, никого не принимал, но через письма окормлял много духовных лиц. Переписка велась через Агриппину Николаевну.
Не дожив двух с лишним месяцев до 98 лет, о.Павел скончался в начале ноября 1991 г. Через год 15 октября скончалась и Агриппина Николаевна, отметив 22 июня 91-летие, сподобившись в последние годы дара прозорливости.
Из книги протоиерея Владимира Воробьева «Иеромонах Павел (Троицкий)».